Проводив Подозерова, Глафира
вернулась на балкон, где застала Водопьянова. «Сумасшедший Бедуин» теперь совсем не походил на самого себя: он был в старомодном плюшевом картузе, в камлотовой шинели с капюшоном, с камфорной сигареткой во рту и держал в руке большую золотую табакерку. Он махал ею и, делая беспрестанно прыжки на одном месте, весь трясся и бормотал.
Неточные совпадения
Я замер
на минуту, затем вскочил со стула, перевернулся задом к столу и с размаха хлюпнул
на перевернутую тарелку, которая разлетелась вдребезги, и под вопли и крики тетенек выскочил через
балкон в сад и убежал в малинник, где досыта наелся душистой малины под крики звавших меня тетенек… Я
вернулся поздно ночью, а наутро надо мной тетеньки затеяли экзекуцию и присутствовали при порке, которую совершали надо мной, надо сказать, очень нежно, старый Афраф и мой друг — кучер Ванька Брязгин.
— Мы будем ужинать en petite comité, [в тесном кругу (франц.).] — сказала она, и, держа под руку Подозерова,
вернулась с ним в большую темную гостиную, откуда был выход
на просторный, полукруглый
балкон с двумя лестницами, спускавшимися в парк. В наугольной опять мелькнуло платье Ларисы.
Тася
вернулась в спальню матери. Комната выходила
на балкон, в палисадник. Из широкого итальянского окна веяло холодом. Свеча, в низком подсвечнике с белым абажуром, стояла одиноко
на овальном столе у ширм красного дерева; за ними помещалась кровать. Она заглянула за ширмы.
Он растерянно повернулся, вышел
на балкон. Над морем стоял месяц, широко окруженный зловещим зеленовато-синим кольцом. По чистому небу были рассеяны маленькие, плотные и толстые тучки, как будто черные комки. Ордынцев постоял,
вернулся в комнату, сел
на диван. За дверью было тихо. Он с тревогою думал: что она делает? И не знал, что предпринять. И чуждыми, глупо-ненужными казались ему сложенные
на столе папки с его работами.